Меню сайта
Категории раздела
НОВОСТИ СТАНИЦЫ [3]
Мини-чат
Наш опрос
Оцените мой сайт
Всего ответов: 78
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Глава 2. Кавказские партизаны.

Партизанские отряды, действовавшие на территории, находящейся между Ростовом и Большим Кавказским хребтом, можно разделить на три основных вида.

Нефтегорские партизаны, входившие в состав нескольких местных истребительных батальонов и тесно связанные с советским командованием, отходили через линию фронта по незащищенным горным перевалам и совершали вылазки на оккупированную немцами территорию для проведения специальных операций. В этом районе высшее командование представляло собой так называемый куст, являвшийся своего рода центром, который контролировал и направлял деятельность отходивших от него «ветвей».

Соединение Егорова представляло собой совокупность нескольких рассеянных по территории истребительных батальонов и партизанских отрядов, предназначенных для действий в секторе, который советское командование считало особо важным. (О личности самого Егорова будет сказано ниже.)

Соединение Егорова

Свое происхождение входившие в соединение Егорова партизанские группы вели от нескольких истребительных батальонов, из личного состава которых они были сформированы. Три из этих групп – Анапская, Варениковская и Верхне-Баканская – дислоцировались в районе, где действовали партизаны Егорова; остальные пришли сюда из мест, расположенных значительно дальше к северу: Щербиновка, Камышеватка и Ростов. Продвижение на юг указанных последними групп можно отнести к категории действий партизанских отрядов, стремившихся укрыться в лесах и горных районах.

 

1. Щербиновский отряд

Щербиновский истребительный батальон (фактически по численности он являлся ротой) был создан в конце июля 1942 года во время нового наступления немцев на Ростов. Первоначально в его составе было семьдесят мужчин и пять женщин – вполне обычная численность для истребительного подразделения в данном районе. При формировании батальона существенная помощь была оказана районным отделением НКВД. После выполнения своих функций «истребительного» подразделения – разрушения местной электростанции, мельницы и (как говорилось в одном из немецких донесений) «других важных военных объектов» – группа, в начале августа еще до прихода немцев, переместилась на юг в район станицы Гостагаевской. Выбор этого места примечателен, поскольку: а) в этот же район были направлены еще несколько истребительных подразделений; б) на территории к востоку и югу от Гостагаевской находились леса и горы (прибрежная территория к югу от Щербиновки изобиловала болотами и заводями, но партизанам было запрещено укрываться там, а предписывалось двигаться к Гостагаевской, расположенной на 200 километров дальше); в) учитывая единообразие подобной практики, можно предположить, что командование Красной армии не рассчитывало остановить немцев в северных предгорьях Кавказа.

По всей видимости, решение двигаться на юг стало неожиданностью для этого истребительного подразделения, чьи запасы продовольствия и снаряжения были спрятаны, в соответствии с общепринятой практикой, в окрестностях Щербиновки. Их пришлось оставить, и позднее значительная их часть была обнаружена немцами, которым стало известно о них от осведомителей и из захваченных документов.

Командовал подразделением Михаил Клешнев, в прошлом работник Щербиновского райисполкома, комиссаром был некто Сальский, ярый коммунист. После того как в результате дезертирства, болезней и действий немцев было потеряно двадцать пять человек, в подразделении было организовано два взвода (двадцать один человек в каждом) и подобие штаба, в состав которого входили Клешнев, его жена, комиссар, врач, санитар, два повара и пекарь.

От Гостагаевской отряд двинулся в прилегающую покрытую лесами гористую местность, где был создан летний лагерь. Вскоре после этого – по всей видимости, все в том же августе месяце – на берегу реки Темная Гостагайка (к юго-востоку от Гостагаевской) был построен зимний лагерь, куда уже прибыли несколько других отрядов, которым предстояло поступить под командование Егорова. Того, как и когда были установлены первые контакты между соседними группами и как в дальнейшем они оказались под единым командованием, немцам выяснить не удалось. Начиная с сентября группа бездействовала, исключением был лишь разведывательный взвод, в задачи которого, согласно одному из немецких источников, входило: «…обеспечение продовольствием, сбор разведданных о немецких и румынских войсках, сбор сведений о старостах и командирах [местной] милиции, назначенных немцами. Помимо этого взвод произвел нападение на немецкий грузовик… в результате чего погиб немецкий офицер, а сам грузовик был захвачен; дважды было взорвано полотно железной дороги неподалеку от Нижне-Баканской. Также партизанам удалось выманить из дома старосту станицы Гладковской и похитить его…»

То, что партизаны Щербиновки действовали совместно с соседними группами, подтверждается тем, что похищенный ими староста был убит партизанами из Варениковского отряда. Многие операции планировались совместно с другими действовавшими в этом районе партизанскими группами. У Щербиновской группы были связные и осведомители в различных городах и поселках этого района, в которых, помимо прочего, они распространяли листовки, выпускаемые в отряде под руководством его весьма энергичного политрука Дятленко.

2. Камышеватский отряд

Местом создания второго отряда была Камышеватка, также расположенная примерно в 200 километрах к северу. Во многом он (хотя об истории его создания известно значительно меньше) напоминал Щербиновскую группу, с тем лишь исключением, что его отличала большая пассивность и его внутренняя организация была значительно хуже. Этот отряд, которым командовал Завченко, а комиссаром был Гончаров, также проследовал на юг и обосновался в горах к юго-востоку от Гостагаевской.

Другие отряды были созданы неподалеку от порта Приморско-Ахтарск в северной части обширного заболоченного района на побережье Азовского моря. Силы немцев в первые дни сентября 1942 года обнаружили то, что, как они подозревали, являлось крупным партизанским отрядом. По всей видимости, он состоял из местных жителей, а также из красноармейцев и краснофлотцев, отрезанных в ходе быстрого наступления немцев от своей военно-морской базы. Этот отряд – немцы из опасений завышали его численность до 500 человек – произвел обширное минирование района и ушел в болота. К середине сентября, по оценкам немцев, его численность сократилась до тридцати пяти человек, десять из которых добровольно сдались в плен. Некоторые, по всей видимости, двинулись на юг, пытаясь примкнуть к сконцентрированным в районе Гостагаевская – Баканская партизанам. Немцы без особого туда расправились с оставшимися в районе Приморско-Ахтарска партизанами. К концу октября большая их часть была рассеяна или захвачена в плен.

3. Ростовский отряд

Третий пришедший с севера отряд представлял собой своего рода аномалию. По не вполне понятным причинам этот отряд из Ростова присоединился к происходившему передвижению в расположенные к северу от Новороссийска горы и прибыл в район Верхне-Баканской в конце августа. Как будет показано ниже, вполне вероятно, что Ростовская область попала в подчинение партизанского командования Северного Кавказа еще до прихода немцев. У Верхне-Баканской Ростовский отряд разделился; часть его личного состава (по меньшей мере семнадцать человек) вступила в местный партизанский отряд; остальные перешли через горы юго-восточнее Новороссийска и обосновались в находящемся к юго-востоку от Геленджика селе Пшада, неподалеку от которого проходила линия фронта.

Группой, оставшейся в районе Верхне-Баканской, командовал Кузьма Андреевич Мирошниченко, в прошлом работавший школьным инспектором на западе Ростовской области; комиссар, Николай Иванович Хальченко, был выходцем из тех же мест; оба они были украинцами. В группу помимо прочих входили два молодых радиста. Эти ростовские партизаны особой активности не проявляли.

Выдвинувшаяся на юг к Пшаде группа, оказавшись за линией фронта в тылу советских войск, была вынуждена остановиться. Осуществлявший командование этой группой штаб, где было сильным влияние НКВД, находился в нескольких километрах от Ахонка в расположенных к востоку от Новороссийска горах. Такое местоположение наводит на мысль о том, что штаб этот был образован в Новороссийске – подобное предположение подкрепляет и тот факт, что начальник штаба, некто Попов, был в прошлом одним из секретарей Новороссийского райкома партии. Не менее важно и то, что Ахонк находился ближе всего к бреши на линии немецких войск, через которую можно было поддерживать контакты с партизанами, действовавшими в тылу у немцев. Ростовская группа перешла линию фронта и вернулась на оккупированную немцами территорию для участия в партизанских действиях лишь в декабре.

4. Верхне-Баканский отряд

Местный Верхне-Баканский партизанский отряд, в составе которого были жители этого района, сначала оставался в том районе, где был сформирован. Впоследствии в него влилась группа из Ростова, и часть людей из этого отряда ушла на юг к Пшаде. На месте остались около сорока человек, которыми командовал Кузьма Воробьев, в прошлом секретарь парткома Верхне-Баканского цементного завода; комиссаром был Сергей Задремайлов, работавший секретарем Верхне-Баканского райкома партии; другие офицерские должности занимали Иван Бабаев, начальник местного отделения НКВД, и Иван Юрченко, начальник местного военкомата. Свидетельств активной деятельности этого отряда до ноября 1942 года не обнаружено.

5. Варениковский отряд

Варениковский партизанский отряд также начал с того, что ушел в расположенные к востоку от станицы Гостагаевской горные леса еще до подхода немцев. Это лишний раз свидетельствует о наличии единого плана: группа не пыталась укрыться в подходящих для этого кубанских болотах, расположенных поблизости от места своего создания.

http://www.nnre.ru/istorija/partizanskaja_voina_strategija_i_taktika_1941_1943/_234_1.png
http://www.nnre.ru/istorija/partizanskaja_voina_strategija_i_taktika_1941_1943/_234_2.png
http://www.nnre.ru/istorija/partizanskaja_voina_strategija_i_taktika_1941_1943/_234_3.png

Предполагаемая схема организации соединения Егорова

6. Анапский отряд

Более сложным и, пожалуй, уникальным для этого региона было создание истребительного батальона в Анапе. По всей видимости, большая численность набранной здесь группы объяснялась большей численностью населения этого города. Фактически были созданы три самостоятельных отряда, которые хотя и действовали совместно, но были образованы по отдельности. В среднем численность каждого составляла от пятидесяти до ста человек. Совместно эти три отряда и представляли собой Анапский истребительный батальон (июнь 1942 г.). В августе, накануне прихода немцев, батальон (усилиями начальника отделения НКВД в Анапе Владимира Булавенко, отвечавшего за создание этого подразделения, и начальника штаба батальона Павла Фролова, работавшего секретарем Анапского райкома партии) был разделен на три отряда, которые в дальнейшем были известны под названиями «Анапа I», «Анапа II» и «Анапа III». Все три отряда выдвинулись на восток к Крымской – именно в этот район направлялись и пять других партизанских отрядов.

Отрядом «Анапа I» (кодовое название «Анюта») командовал Кузьма Приходько, в прошлом чиновник местной администрации; комиссаром отряда стал Фролов. Поначалу отряд дислоцировался к востоку от станицы Натухаевской, где имелось в достатке продовольствие, и «жизнь отряда складывалась неплохо» (как впоследствии сообщил немцам взятый в плен начальник штаба), но в середине сентября, спасаясь от проводившихся немцами операций по прочесыванию, отряд был вынужден отойти на север. Со своей новой базы на реке Темная Гостагайка, где уже обосновался Щербиновский отряд, партизаны этого отряда до ноября смогли провести всего две операции – взорвали мост в станице Анапской и дважды в районе станицы Натухаевской закладывали мины на горной дороге, редко использовавшейся немцами. Даже впоследствии, когда от партизанских групп требовали большей активности, отряду по-прежнему было приказано «не ввязываться в боевые действия».

Отрядом «Анапа II» (кодовое название «Орел») сначала командовал сам Булавенко, начальник Анапского отделения НКВД. Этот отряд, как и остальные, не проявлял особой активности; поскольку Булавенко, видимо, было поручено общее руководство всеми тремя отрядами, его штаб поддерживал радиосвязь с отрядами «Анапа I» и «Анапа III».

Отряд «Анапа III» (кодовое название «Сокол») уступал по размерам остальным, его штаб находился неподалеку от Нижне-Баканской железной дороги. По всей вероятности, он был недостаточно силен и плохо организован для ведения самостоятельных действий и получал поддержку от соседних Варениковского и Щербиновского отрядов. Командовал отрядом Митрофан Терещенко, в прошлом работник Анапского райкома партии, комиссаром был Дмитрий Кравченко, один из местных коммунистов. Судя по всему, оба они не пользовались авторитетом и были слабыми командирами. Как и остальные отряды, до ноября ничего существенного этот отряд не сделал.

После проведенных в ноябре операций, в результате которых все три отряда понесли тяжелые потери, они снова были объединены в один Анапский сводный отряд, чья общая численность составляла двадцать семь человек. Булавенко опять стал командиром, а Фролов – комиссаром.

7. Реорганизация

Многое из вышеизложенного наводит на мысль о том, что действия партизан в этом районе направлялись из одного командного центра. Заранее планировались уход отрядов из мест их создания и сосредоточение в расположенных к северу от линии Анапа – Крымская лесах; выбор и направление действий нового объединенного партизанского формирования полностью отвечали требованиям советской политики по использованию партизан в этом регионе. За организацию и управление, как обычно, отвечали испытанные партийные работники и офицеры НКВД. Все отряды создавались в городах, и очень немногие партизаны попадали в них «спонтанно». Минимальным в отрядах было и количество отбившихся от своих частей военнослужащих. Степень проявляемой шестью отрядами активности была различной, но, даже принимая во внимание их относительно небольшие размеры, эффективность их действий была крайне низкой по сравнению с большей частью партизанских отрядов в других основных регионах партизанских действий.

Первые упоминания о партизанах в этом районе появились в немецких донесениях (на уровне корпуса или армии) в конце сентября; до этого момента немцы, по существу, не обращали на партизан никакого внимания. С тем чтобы подхлестнуть активность отрядов, улучшить координацию их действий и повысить дисциплину, в начале октября прибыл новый командир. Личность этого человека, Егорова, вызывает много споров. По всей вероятности, его настоящее имя было Виктор Александрович Егоров, и он являлся, судя по одному из немецких документов, бывшим представителем НКВД на Новороссийской железной дороге. Это выглядит вполне правдоподобным, поскольку: а) вся операция проводилась при активной поддержке НКВД; б) независимые источники подтверждают, что НКВД при организации партизанских отрядов привлекал работников Новороссийской железной дороги; в) человеком, посланным в последующем на выручку Егорову, был некто Славин, командовавший состоявшим из работников железной дороги партизанским отрядом, носившим название «Гроза». К тому же Егоров прибыл на свой командный пункт в горах из приморского города, расположенного севернее Новороссийска.

Появление Егорова и принятие им командования не вызвало возражений внутри партизанских отрядов. Беспрекословное признание его полномочий явно указывает на то, что он выполнял приказ высшего командования, а партизанские группы получили указание принять его в качестве командира. В этой связи необычным и, по всей видимости, указывающим на степень недоверия, с какой он и высшее советское командование относились к местным партизанским руководителям, является тот факт, что он стал одновременно командиром и комиссаром формирования, носившего к тому моменту название Сводный отряд таманских партизан. Начальником штаба он назначил выполнявшего до этого обязанности начальника штаба отряда «Анапа I» Евгения Калачева, который воевал еще во время Гражданской войны, но (так, по крайней мере, считали допрашивавшие его после захвата в плен немцы) не проявлял политической активности при советском режиме, а работал экономистом в Анапе.

Очевидно, Егоров был полностью не удовлетворен состоянием отрядов. Одним из первых его шагов стала замена командиров некоторых отрядов и укрепление дисциплины. Он довел до сведения партизан советский приказ, который предоставлял им выбор – либо активизировать свои действия, либо отойти за линию фронта в советский тыл (и в дальнейшем продолжать службу в рядах Красной армии). Хотя среди партизан находились люди, не разделявшие советских идеалов, а также было много больных, раненых и пожилых партизан, чья эвакуация за линию фронта была желательна, основным фактором, повлиявшим на принятие решение о переброске части людей в советский тыл, была хроническая нехватка продовольствия. Часть созданных отрядами запасов продовольствия была ими израсходована или брошена в местах их формирования, часть же запасов была обнаружена и разграблена местными жителями. На изолированность и отсутствие широкой поддержки со стороны населения указывает тот факт, что местные жители практически не снабжали партизан продовольствием. К концу октября положение с продовольствием стало настолько критическим, что Егоров сообщил своим офицерам о начале «продолжительных маршей». Тех, кто был не способен совершить их, – в первую очередь пожилых, больных и ослабленных партизан – предполагалось отправить в советский тыл. Примерно 20 октября значительная часть Верхне-Баканского отряда предприняла неудачную попытку пересечь линию фронта и отойти на юг. Не сумев перейти фронт в полном составе, отряд разбился на небольшие группы с тем, чтобы пересечь линию фронта через образовавшуюся брешь южнее станицы Неберджаевской. По оценкам немцев, от всего Верхне-Баканского отряда на оккупированной территории осталась лишь группа из четырех человек, чьей задачей было формирование нового отряда. Хотя небольшому количеству партизан и удалось перейти линию фронта, основная их часть оставалась в прифронтовой зоне, видимо пытаясь найти брешь, и постепенно была уничтожена немцами.

Еще одна группа из шестнадцати партизан Щербиновского и Анапского отрядов выступила в конце ноября. Командовал группой смещенный со своего поста Матвеев, которого Егоров, видимо, хотел удалить из этого района; в группе было четыре женщины и один четырнадцатилетний подросток. Матвеев получил приказ пробиваться через фронт к Геленджику. Но он, видимо затаив обиду на Егорова за отстранение от командования, дезертировал из группы вместе с девушкой, которая была его любовницей; она была дочерью назначенного немцами старосты станицы Варениковской, где эта пара надеялась укрыться. Остальная группа, минуя населенные пункты и скрываясь в лесах, продвигалась к участку железной дороге между станциями Верхне-Баканская и Крымская. Не сумев найти бреши на линии фронта, группа бесцельно скиталась несколько недель, питаясь найденными початками кукурузы. Брешь на линии фронта была довольно большой и часто использовалась партизанами, но тот факт, что группе не удалось ее обнаружить, видимо, объяснялся неумением ориентироваться на местности и отсутствием связи. В начале декабря партизаны разбились на три небольшие группы, каждая из которых должна была попытаться самостоятельно перейти фронт. К середине месяца по меньшей мере шестеро партизан были убиты или захвачены немцами, а двое других дезертировали. Группа практически прекратила свое существование.

Не вдаваясь в подробности дальнейших операций, достаточно будет упомянуть, что в последующие два месяца Егоров отправлял для перехода через линию фронта и другие группы, когда положение на оккупированной территории осложнялось. Эта тактика, аналогичная существовавшей и на других участках фронта к югу от Новороссийска, позволяет предположить, что она использовалась по прямому указанию высшего командования, которое, понимая всю бесполезность использования остатков партизанских сил, предпочло отвести их, осуществить переподготовку и реорганизовать для действий в более благоприятный момент.

Тем временем Егоров реорганизовал оставшиеся у него силы – порядка 260 человек из первоначально находившихся в этом районе 500 партизан. Он приказал уклоняться от столкновений с немцами и их союзниками и проводить рейды небольшими группами. Вызванные отчасти необходимостью добыть продовольствие, такие рейды начиная с конца октября стали проводиться все чаще. Пока Егоров был способен контролировать подчиненные ему силы, уровень дезертирства был относительно низким; когда же группы отделялись, у их членов сразу возникал соблазн вернуться к «мирной гражданской жизни».

Продолжение

Вход на сайт
Поиск
Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Архив записей
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • База знаний uCoz