| Глава 11.2 Борьба черноморцев с горцами с 1800 по 1820 г.
Потеря судна, пороха, свинца и целого отряда казаков встревожила начальство. Первоприсутствующий в войсковой канцелярии генерал Дашков, донося о гибели байдака инспектору Крымской инспекции генералу Михельсону, указал как на главную причину потери казаков и судна на безнаказанность черкесов, происходившую от того, что казакам строжайше приказано было не только не преследовать черкесов за Кубанью, но даже приближаться к берегам Кубани, тем более что у черкесов свирепствовала в то время чума. Дашков просил Михельсона исходатайствовать разрешение на новую экспедицию за Кубань, по примеру экспедиции 1800 года. Рескриптом 10 апреля 1802 года император Александр вторично поручил генералу Дашкову потребовать у анапского паши возврата взятых в плен казаков и строгого наказания виновных черкесов под угрозою «репресаля». Турецкий генерал ответил, что он не может ничего сделать. Черкесы не повинуются ему и тайно производят набеги. У самого паши, по сообщению убежавшего из плена черноморца, они украли жеребца и лафет от пушки. Тогда решено было наказать черкесов на местах их жительства. Черкесы, со своей стороны, держали себя вызывающе и при встрече с казаками заявляли, что они ничьей власти над собой не признают и будут бить русских и турок, если представится к тому случай.
Карательный отряд был составлен из 336 казачьих офицеров, 2245 пеших и 3858 конных казаков, и 29 мая атаман Бурсак переправился через Кубань у Ольгинского кордона, присоединивши здесь 14‑й егерский полк. Ночью того же числа сам Бурсак с частью войск пробрался по топким местам к аулам князя Буджука. Здесь 30 мая, при солнечном восходе, произошло упорное сражение между казаками и черкесами. Черкесы, прикрывая отступавшие за реку Пшиц семейства с имуществом, не позволяли казакам подойти к аулам, но часть казаков зашла лесом в тыл черкесам и, отрезавши их от реки, бросилась в рукопашную и разгромила черкесов. У черкесов оказалось до 200 убитых и до 300 раненых. Потери казаков, благодаря пушкам и умелой атаке, были незначительны: убито 4 казака и ранены двое старшин и 13 казаков. Казаки овладели всеми четырьмя аулами, взяли в плен 532 души и самого князя Буджука с семейством. В добычу отряду досталось 1158 голов рогатого скота, 1396 овец и 2432 штуки коз. В ауле было найдено до 30 пудов пороха, до 40 пудов свинца и часть такелажа с байдака. На другой день, 31 мая, Бурсак с казаками был уже на правой стороне Кубани.
Государь приказал произвести Бурсака в полковники и не отпускать пленных черкесов до тех пор, пока не будут возвращены все русские пленники. Часть черкесов не была, однако, обменена, осталась у казаков и в 1808 году была причислена к Черноморскому войску. Горцы снова притихли. Генерал Михельсон 30 июня сообщил Бурсаку, что чума в Анапе прекратилась и можно было возобновить с горцами торговые отношения на меновых дворах. Но горцы иначе понимали свои отношения к русским. В первых числах января 1803 года черкесы переправлялись по льду через Кубань мелкими партиями, грабили казачьи хутора, жгли, угоняли скот и уводили в плен население. Февраля 4-го капитан Ерько известил Бурсака, что, по сообщению ногайского мурзы Магомет-Кирея, в урочище Черного ерика собралось до 1000 чел. горцев, а в урочище Куркулях даже до 8000 чел. Черкесы намеревались напасть на Титаровку, Темрюк и ближайшие к ним кордоны. Хотя Бурсак и принял меры против нападения горцев, но 16 февраля до 4000 черкесов напали на Петровский пост. Встреченные пушечными выстрелами, они принуждены были отступить от кордона, причем потеряли 23 чел. убитыми и много ранеными. При отступлении они успели сжечь почтовый двор, увели лошадей, угнали скот и взяли в плен казачку с семьей, ограбивши ее хутор. Ночью с 18 на 19 февраля черкесы в значительном количестве переправились через Кубань у Александровского кордона. Здесь встретили неприятеля ночные казачьи разъезды. Черкесы немедленно бросились на кордон и окружили его со всех сторон. В кордоне было всего 40 человек команды с хорунжим Коротняком. Казаки мужественно встретили врагов, успели убить до 45 черкесов, и в том числе черкесского князя, но и сами скоро были задавлены массой неприятеля. Кордон был взят, начальник его Коротняк убит вместе с двумя казаками, три казака ранены. Черкесы захватили в плен 8 казаков, жену и сестру Коротняка и оставили кордон, который продолжали защищать остальные казаки, укрывавшиеся за кордонными строениями. В ту же ночь огромная партия черкесов направилась на Копыл. Пехота их осталась на левом берегу Кубани, а до 3000 конницы пытались взять кордон. Несколько раз черкесы бросались на приступ кордона, но каждый раз были отражаемы пушечной пальбой и ружейными выстрелами казаков и егерей, защищавших кордон. Когда же на помощь защитникам кордона прискакала казачья команда с Протоцкого поста, то черкесы, после трехчасового боя, отступили. Масса убитых и целые потоки крови, оставленной на месте битвы, свидетельствовали о том, что попытка горцев взять приступом Копыльский кордон дорого им обошлась. Тогда черкесы бросились на Протоцкий пост, из которого большая часть казаков ушла на помощь в Копыл, но казаки эти под командой черноморского капитана Ерька успели прискакать вовремя к своему кордону, и черкесы и здесь были отражены. Февраля 24‑го через Кубань переправились еще 2000 черкесов и напали на рыбные заводы по Курчанскому лиману, но всюду встретили вооруженные команды казаков и были отражены, потерявши двух черкесов убитыми и одного раненым. В феврале на пикете Марьинского кордона черкесы убили 1 офицера, 2 казаков, 4 казаков ранили и 1 взяли в плен; в апреле на пикете Новоекатерининского кордона убили 2 казаков и 1 взяли в плен; в мае на пикете Марьинского кордона 1 убили и 1 взяли в плен.
В течение 1803 года черкесы неоднократно давали казачьему начальству обещания прекратить набеги на Линию. Так, 25 апреля черкесский князь Калабат-оглу с 25 узденями дали присягу, что они будут удерживать от набегов как своих единоплеменников, так и других горцев в пределах между Бугазом и Копылом. Шапсугское общество 8 июня обязалось также удерживать хищников от набегов и возвращать обратно казакам награбленное у них добро. Наконец, натухайцы дали клятву о прекращении враждебных отношений к казачьему населению, но просили вместе с тем оказать им помощь для совершенного уничтожения шапсугов, производивших грабежи и убийства не только у русских, но и у натухайцев. Но ни клятвы, ни другие обещания горцев не ограждали казаков от военных столкновений с ними. По сообщению Бурсака генералу Розенбергу, в течение 1803 года черкесы партиями от 100 до 2000 человек нападали на кордоны Александрин, Марьинский, Протоцкий и Копыльский и убили двух офицеров и 70 казаков.
1804 год начался мирными отношениями казаков к горцам и окончился ожесточенной борьбой. В апреле Бурсак приказал возвратить черкесскому владельцу Акметуку неправильно нарубленный в его владениях лес. Но уже в конце этого месяца были произведены незначительные нападения на кордоны Елинский и Елизаветинский, причем было убито и пленено несколько казаков. В этих видах наказной атаман находил необходимым усиление Кордонной линии до 4000 человек. Султану Али-Шеретлуку-оглы 11 мая назначено было 450 руб. жалованья за его разведочную службу. В мае же носились слухи, что 1000 конных и 1000 пеших черкесов собрались на месте прошлогоднего поражения Бурсаком горцев, чтобы двинуться в Черноморию. А 28 июля закубанцы напали на Петровский кордон, взяли здесь в плен 9 казаков и захватили с пастбища 28 казачьих лошадей. Тем не менее, несмотря на все это, Бурсак всячески старался не раздражать и не вызывать на борьбу горцев. Когда инспектор Кавказской инспекции генерал Глазенап предложил Бурсаку выступить против горцев, он отказался от этого и в объяснении по этому поводу инспектору Крымской инспекции генералу Розенбергу указал, что не следовало раздражать черкесов, которые и без того считают несправедливыми отношения к ним русских. Розенберг, однако, советовал Бурсаку принять меры предосторожности. Сам Бурсак зорко следил за тем, что происходило за Кубанью. В сентябре начались серьезные столкновения казаков с горцами: 11 сентября Бурсак получил от генерала Розенберга приказ приготовиться к походу за Кубань, 16 сентября черкесы произвели нападение на Черноморию. В 8 часов утра против Ольгинского кордона собралось на черкесской стороне Кубани четыре партии горцев до 2000 человек, с явным намерением напасть на ближайший пикет. Сотник Похитонов распорядился распределить команду кордона на русском берегу Кубани так, чтобы воспрепятствовать переправе неприятеля. Тем не менее до 500 человек черкесской конницы переправились через Кубань вплавь на лошадях. Завязалась битва. Казаки дали дружный артиллерийский отпор, стреляя из пушек и ружей. Горцы не выдержали пушечного огня и, потерявши до 20 человек убитыми и много ранеными, ушли в горы. Через 9 дней произошло новое столкновение с горцами. Извещенный о движении черкесов на казачьи границы, Бурсак распорядился о принятии предупредительных мер на укрепленных пунктах и 25 сентября сам поехал осматривать кордоны с командой в 100 человек. В 8 часов пополуночи двухтысячная черкесская конница направлялась к подгородним хуторам. При переправе через Кубань команда из 180 казаков подняла тревогу, не позволяя черкесам перейти Кубань. Бурсак со своей сотней бросился на помощь к команде. В это время успели уже переправиться до 1000 человек черкесов и продолжали переправляться остальные. Из Екатеринодара прискакало еще 150 казаков. С этими силами Бурсак напал на черкесов и три раза заставлял их ретироваться за Кубань. На другой стороне Кубани около 500 человек черкесов, обстреливая казаков, помогали своим товарищам совершать обратную переправу. Когда же из Екатеринодара были привезены две пушки и из них была открыта стрельба, то в резервном пятисотенном черкесском отряде было убито 40 человек и еще больше в главном отряде. С русской стороны было убито 4 казака и ранены один сотник и 4 казака. Натухайцы, однако, не унимались, стараясь успокоить русских ложными обещаниями.
В ноябре 1804 года Бурсак в письме к натухайским владельцам обвинял их в нарушении присяги, так как натухайцы, давшие присягу, совершили тем не менее два набега на Черноморию, взяли в плен несколько казаков и захватили несколько лошадей. Как бы в подтверждение справедливости претензий Бурсака, 17 октября черкесы напали на конный казачий разъезд и взяли в плен 8 человек. Особенно чувствительную кару горцы понесли от карательной экспедиции Бурсака. Отряд под командой Бурсака из 8 конных, 5 пеших черноморских полков, батальона 12‑го егерского полка и 6 орудий 30 ноября и 1 декабря переправился через Кубань. Предположено было наказать шапсугов, и войска тремя колоннами были направлены по pp. Шебш и Афипсу в горы. Разбившись затем на четыре части, 4 декабря на рассвете русские войска с четырех сторон начали громить шапсугские владения. Произошел в разных местах целый ряд стычек и сражений. Шапсуги всюду терпели поражения. Потерявши до 150 чел. убитыми, они соединились в отряд в 1000 чел. и пытались опрокинуть русские колонны, но не могли устоять против действия пушечного огня. Бой продолжался до 5 часов вечера. Шапсуги были окончательно разбиты и рассеяны по горам и трущобам, потерявши более 250 чел. убитыми и массу ранеными. Войска разорили все попадавшиеся им по пути аулы, стянули к отряду до 1300 голов рогатого скота и до 6000 овец и расположились на ночь при р. Шебше. Целый день 5 декабря русский отряд простоял на месте. Только отдельные части его были посланы для рекогносцировки тех мест в шапсугских владениях, в которых не был еще отряд. Разлив горных речек приостановил дальнейшие действия экспедиции, и отряд двинулся обратно в Черноморию. Так как наказана была одна часть виновных шапсугов, а другая, жившая по р. Обун, осталась не наказанной, то 12 декабря, когда от сильных морозов стали реки, Бурсак снова двинулся против шапсугов. Отряд переправился через реку Обун ночью этого числа и укрывался весь день до следующей ночи в лесах и камышах. В следующую ночь шел сильный снег и свирепствовала настолько жестокая буря, что проводники несколько раз теряли дорогу. В 8 часов утра 14 декабря отряд приблизился к жилищам шапсугов. Последние, будучи настороже, бросились в лес, но казачья конница погнала их, и завязалось сражение. Черкесы были разбиты и потеряли более 500 чел. убитыми и 4‑х пленными. Русский отряд захватил до 50 голов рогатого скота и 2000 овец, сжег строения, хлеб и сено. При уходе отряда шапсуги стянули до 1000 чел. и вступили в бой, но опять были разбиты, оставивши только на месте сражения до 100 чел. убитыми. Вообще в обе экспедиции было убито до 650 чел. и столько же ранено, сожжено было более 2000 дворов и убито до 20 лошадей. Через три дня, 15 октября, отряд Бурсака перешел на правый берег Кубани. В обе экспедиции в русских войсках выбыло из строя убитыми 5 офицеров и 57 казаков, ранеными 1 офицер, 40 казаков и 2 черкеса-милиционера. Опустошения, произведенные отрядом Бурсака, и масса убитых и раненых подействовали так подавляюще не только на шапсугов, но и на остальных горцев, что 1805 год прошел почти спокойно. Только одиночки и мелкие воровские шайки черкесов тревожили казачьи границы и владения.
1806 год прошел также без всяких осложнений во внешней пограничной жизни. Черкесы держали себя спокойно и даже прибегали к помощи русских властей в вопросах внутренней жизни. В мае этого года анапский паша писал Бурсаку, что Савоглу-Аслан-Гирей похитил дочь у родного брата, девицу, уже помолвленную в замужество, и укрыл ее в Черномории у казаков. Херсонский генерал-губернатор Дюк де Ришелье распорядился, чтобы была разыскана похищенная девушка и были выяснены причины ее похищения.
1807 год был особенно обилен военными тревогами. В это время велась война с турками, и черкесам была она наруку. Казалось, они хотели наверстать время, потерянное за два года бездействия. Архивные дела за этот год переполнены донесениями о нападениях черкесов на пикеты, посты, хутора, поселения и жителей. Нападения производились небольшими партиями в 5 или 6 чел. и сопровождались грабежами, угоном скота, сожжением сена, поранениями и убийствами. Особенно много набегов было произведено горцами в марте месяце. В начале этого месяца 8 черкесов напали на казаков близ Копыла и, смертельно ранивши одного из них, угнали казачьих лошадей. Тогда же около 500 черкесов разгромили хутора близ Андреевского кордона, причем отрубили казаку Шаньке и его жене головы, а двух детей взяли в плен. Пользуясь ослаблением военных сил в этой части Кордонной линии, горцы 20 марта ограбили Курчанские хутора, многих жителей убили, а некоторых увели в плен; 22 марта, ночью, на лодках через Кизилташский лиман черкесы пробрались в Стеблиевский курень и взяли в плен до 20 душ жителей; 24 марта около 700 горцев напали на Староредутский кордон, но были отражены с потерями 10 убитых. Наконец, 28 марта около 2000 пеших горцев пытались взять Новогригорьевский кордон, но успели захватить в плен только двух казаков. В то же время 2000 конных черкесов громили курень Титаровский, сожгли 9 казачьих хат, разграбили хлебозапасный магазин, угнали почти весь скот и лошадей, но зарубили только одного старика.
Обеспокоенный таким усиленным натиском черкесов на казачье население, войсковой атаман Бурсак просил адмирала маркиза де Траверсе, которому он был подчинен по месту военных действий, разрешить казакам экспедицию за Кубань для наказания горцев. Траверсе 30 марта известил Бурсака, что против горцев будет послан особый отряд под командой генерала Гангеблова и что в состав этого отряда должны войти и казачьи войска. Бурсак, однако, нашел неудобным такое совместное выступление за Кубань казачьих войск с регулярными, так как этим как бы обнаруживалось для горцев бессилие Черноморского войска, чего в действительности не было. Несомненно, однако, что казачий атаман, на опыте изведавший все тонкости борьбы с горцами, боялся быть связанным, находясь под командой неизвестного генерала. Соображения Бурсака были уважены, и оба отряда – регулярный и казачий – выступили за Кубань самостоятельно и с различных мест. Предположения Бурсака сразу же оправдались фактически. Едва горцы узнали, что казачий атаман собирается с казаками в поход за Кубань, как многие из них явились к Бурсаку просить пощады. Князья и дворяне ближайших к Кубани аулов приехали по приказанию Бурсака в Екатеринодар и дали здесь присягу в покорности русскому правительству, а заложниками оставили князей Алкаса и Ахмета. Черкесские владельцы боялись за целость своих аулов и имущества. Между тем пока шли подготовления к экспедиции за Кубань, горцы не переставали тревожить казаков. Возле куреня Елизаветинского 30 горцев напали на казачий разъезд, ранили одного казака и двух казаков с лошадьми взяли в плен. В других местах на глазах казаков черкесы демонстративно передвигались партиями с места на место. На Марьинский кордон напало до 300 чел. черкесов, но были отражены артиллерийским огнем. Тогда они бросились на курень Поповичевский, но, получивши и здесь сильный отпор от сотни казаков, направились к Кубани и переправились через нее вплавь, потерявши 4 чел. убитыми и 10 ранеными.
Генерал Гангеблов с отрядом из 10 рот 12‑го егерского полка и двух гарнизонных батальонов, с 6 орудиями легкой артиллерии переправился 2 мая за Кубань. Шесть конных и четыре пеших черноморских полков с 8‑ю орудиями двинулись под командой Бурсака 4 мая от Староредутского поста для соединения с отрядом Гангеблова. На другой день оба отряда соединились против Курок и дальше действовали вместе. И в этом случае оправдались опасения казачьего атамана. Находясь под командой генерала Гангеблова, как старшего по чину, Бурсак вынужден был то убеждать нерешительного генерала в неотложности сражения, то исправлять его тактические ошибки и упущения. Так, 7 мая генерал Гангеблов направил войска к Анапе, а на другой день приказал им двигаться обратно к Екатеринодару.
Оглавление Продолжение | |
